Проработав некоторое время и.о. регента, мне захотелось зафиксировать свой опыт на бумаге. Чтобы перечитать свое творение спустя годы. Это позволит мне (и читателям) понять, как меняется восприятие регентской работы, как эволюционирует сознание певчего и регента на клиросе от состояния "пришел"-"ушел" до осмысленного служения Богу. Какие трудности в работе регента я вижу сейчас? Какие трудности увижу в стадии регентской зрелости?

Регент - это начальник церковного хора. А характер начальника - тема интересная, не так ли? Вот и поговорим об интересном. Вообще, я уже писал о том, каким вообще должен быть церковный регент. Но в той статье не была затронута тема скверного характера регентов, и текущая статья призвана исправить это упущение.

В самом деле, вопрос трудно назвать праздным. Вот попадешь в теплую компанию, где регент не понимает певчих, вьет из них веревки, взамен получая отвратительное пение и дурную славу на всю епархию, и невольно задумаешься над философскими вопросами бытия. В то же время классный регент способен настолько влюбить певчих в служение Богу, что невольно поражаешься тому, как судьбы некоторых музыкантов могут быть буквально отмечены свыше. Интересное, полное удивительных открытий служение Богу на клиросе на 70% зависит от таланта регента и я хотел бы сделать пару рассуждений - "а каков он, идеальный регент..."

Некогда мне в личку Вконтакте поступил вопрос от одного уважаемого регента в немалом сане. Суть вопроса была "как я вообще понимаю задачи церковного пения"? Что же, это вопрос с подвохом, не так ли? Ведь ответ на этот вопрос с точностью паталагоанатома выворачивает наизнанку мое профессиональное нутро, показывает "свое ли место на клиросе я вообще занимаю"? Или я воистину знаю, чего от меня хочет церковь, или я попросту вижу в клиросе эдакий филиал музея искусств, где за деньги можно устроить вечер вокального музицирования.

Ну, обо всем на свете мы говорить не будем. Не тот формат диктует мне сегодня мое сбесившееся перо, жаждущее читателей как космонавт кислорода. И если обычно фантазия меня швыряет в самые дебри нормального такого тропического урагана, заставляя писать то о искушениях на клиросе, то об уходе с клироса, то сегодня... Сегодня моя утлая лодочка поплывет по вполне себе тихим волнам, рассказывая читателям о вещах сугубо обыденных. Обыденных, но полезных. Я давно хотел рассказать свои наблюдения на предмет улучшения качества пения на клиросе, и время, как говорится, пришло.

Долой скучные спевки. Долой эту нудятину. Я хочу видеть спевки такими, чтобы на них хотелось просто бежать, спотыкаться и падать. А выходить с них с выражением обретенного счастья на мудром челе. Давайте пороемся в горе разных идей, и вытащим помятые, но актуальные мысли "какая спевка воспринимается интересной". Авось, регенты нас услышат?

"Батюшка поругал за бездушную службу" - как это знакомо некоторым певчим! Знакомо и, увы, обидно. Ибо ты то знаешь, что старался. И вот итог твоих стараний - твое пение оценили и признали, что оно не далеко ушло от тихого урчания стиральной машинки, отжимающей постиранное белье. Больно и слезно, ведь проблема в том, что ты вообще не понимаешь - чего на самом деле не хватило службе? Почему твои старания дали такой странный результат?

Регенты вообще много и часто мечтают. О более широком и удобном клиросе, о более понимающем и щедром настоятеле. И, конечно, о том, чтобы на клирос пришли они - мужские красивые голоса, идеальные певчие, певчие мечты. Так о каких же певчих мужиках мечтает каждый регент?

Это, кстати, серьезная проблема. Я много раз видел, какие трудности возникают на клиросе, когда некто приходит. Пришел. Вроде отторжения не вызвал. Но - идет месяц, полгода, год, прогресса не видно, человек стоит мебелью, партию сам не держит, на критику обижается, все принимает близко к сердцу. Вот и думай, что с ним делать. Выгнать жалко, партию петь в одного не доверишь. И что же делать? Ведь ты, елки-палки, регент.

Регент... Кто это? Просто дирижер или нечто большее? Я пришла петь на клирос 25 лет назад, к одному из старейших регентов Петербурга, ныне уже покойной. Тогда не было ксероксов и интернета, все службы, в том числе и почти вся Минея, были распечатаны на машинке и бережно переплетены в мастерской. В светильне Честному Кресту слово "царей" было тщательно переправлено на "людей".

Прочь банальности! Это не обычная статья. Я начал этот труд с того, что попытался понять юную девчушку, жаждущую поступить на регентское отделение и стать регентом. Я решил вначале написать небольшой рассказ о том, как юная Екатерина становится регентом, и отлично проработав на клиросе всю свою жизнь, обретает в конце концов благодарность самого Христа! Слишком смело? Господь любит храбрых, а потому - поехали!

Каждый певчий мечтает о стабильности на своем клиросе...Вот снится иногда счастливый сон, в котором ты много лет служишь на одном месте с интересными и легкими в общении людьми, крепкими профессионалами и настоящими фанатами своего дела. Ты получаешь солидные деньги, лишь изредка сталкиваясь с проблемами и искушениями, которые ты с легкостью преодолеваешь. Ты буквально бегом бежишь на любимый клирос, заново переживая каждую службу как первое свидание.

о.Матфей Мормыль - легендарная личность. По сути, это самый известный регент-монах второй половины 20-го века, аранжировщик хоровых партитур и композитор. Возглавляемый им хор Троицко-Сергиевской лавры гремел (да и сейчас гремит, хотя о. Матфей уже отошел ко Господу) на всю Россию и зарубежье. Известный своим мягким, но и могучим звучанием, хор Матфея Мормыля сразу покорял сердца даже неверующих людей, зашедших в храм на экскурсию.

О да, как это все близко и знакомо. Вот ты весь такой зеленый, такой юный, такой неопытный. Или даже ты и опытный, и мощный специалист. Но - на клиросе недавно. А на нем стоят опытные такие матроны. Ну и что, что часть нот не знает, а вторая часть подслеповато щурится и взирает на засаленные ноты из под очков "-12", возюкая носом по нотному стану, создавая устойчивые ассоциации с собакой-ищейкой, выслеживающей след по запаху. Прям нездоровый истерический смешок от подобной картины. Вот только молодому специалисту на таком клиросе отчего-то совсем не смешно. Ведь его недавно поставили регентом этого сборища.

Ого-го! Наглый баритон в моем лице дорвался до клавы и яростно стучит по бедным кнопкам, уча регентов жизни, повизгивая от восторга! На своем весьма высоком этаже за железной бронированной дверью, да в уютном кабинете я чувствую себя в относительной безопасности, и могу слегка поголосить через алфавитный рупор, щедро подаренный природой, не боясь, что улечу с клироса вниз к прихожанам.

Без мечты о небе певчий теряет 90% своей мотивации. Можно было бы назвать такую мысль избыточно романтичной, но весомым аргументом будет напоминание, что пение - вообще процесс романтизации обыденного. В жизни можно и сказать и прочитать и продекларировать, и это будет обыденно. А спеть нечто - это придать мыслям полет ласточки, горьковатый аромат фиалки, тоскующую мечту о радости. Пение - это возвышенное переживание наших мыслей. А пение на клиросе - это переживание общения с Богом на особо высоком градусе чувств.